Владимир Путин впервые поедет на похороны иностранного лидера

Участие Владимира Путина в прощании с Жаком Шираком станет первой поездкой российского лидера на похороны главы иностранного государства. Да и в новейшей истории России были крайне редки случаи, когда глава государства отдавал дань памяти своему иностранному коллеге – бывшему или действующему. И это не просто знак личного уважения к ушедшему.

Жак Ширак будет похоронен в понедельник днем на парижском кладбище Монпарнас, церемония пройдет скромно и в семейном кругу. А общая церемония прощания прошла в воскресенье днем перед Домом Инвалидов, усыпальницей Наполеона. Но между двумя этими церемониями пройдет еще одна – утром в понедельник состоится прощальная служба в церкви Сен-Сюльпис, на которой будет присутствовать президент Франции Макрон и иностранные лидеры как бывшие, так и действующие. Именно на это прощание и прибудет Владимир Путин.

Принятое им решение об участии в траурной церемонии действительно беспрецедентно – за 20 лет Путин ни разу не принимал участие в похоронах глав иностранных государств. Не то что бывших (а Ширак перестал был главой Франции 12 лет назад), но и тех, кто умирал на своем посту. Так почему же сейчас Путин едет в Париж?

Потому что здесь пересекается личное и государственное – без этого поездка просто не состоялась бы. У Путина были личные отношения с Шираком: более семи лет они общались в качестве президентов двух государств, изредка встречались и после ухода Ширака в отставку. Путин действительно уважал бывшего президента Франции. Не случайно этим летом в одном из интервью он вспомнил именно о нем, когда его спросили о том, кого из государственных деятелей он ценит. Тогда Путин назвал Ширака настоящим интеллектуалом, очень взвешенным и интересным человеком, который произвел на него очень серьезное впечатление.

Так что личная симпатия Путина к Шираку несомненна, но кроме того, есть и государственные отношения. В данном случае России и Франции. И в них Ширак, несомненно, оставил свой след: 12 лет его президентства можно назвать временем их стремительного развития. Поэтому и с точки зрения двусторонних российско-французских отношений поездка президента России вполне естественна. Не говоря уже о том, что

Жак Ширак являлся не просто кавалером ордена «За заслуги перед Отечеством» первой степени, но и был вообще первым человеком (не просто из иностранцев, а вообще), удостоенным этой, в то время высшей награды России.

 

То есть Ширак – не просто один из бывших французских президентов, а как раз тот, на похоронах которого уместно присутствие Путина и как человека, и как президента.

Если бы вопрос стоял только в плоскости государственных отношений, участие президента в похоронах было бы под вопросом. Россию, например, представлял бы премьер-министр, или глава одной из палат парламента, или министр – как и бывает обычно в случае смерти главы иностранного государства. Например, на похоронах Гельмута Коля в июле 2017 года от России был Дмитрий Медведев: не потому, что Путин плохо относился к бывшему канцлеру, а потому, что они были едва знакомы. И в данном случае высокий уровень российской делегации просто подчеркивал уважение к человеку, 16 лет возглавлявшему Германию.

Причем у Коля были первые в истории Евросоюза «государственные похороны». А очень часто прощание с бывшими президентами или премьерами проходит в частном порядке или без присутствия высокопоставленных иностранцев. Так хоронили в ноябре 2016-го Фиделя Кастро. Но и к нему Путин, встречавшийся с ним всего пару раз, наверное, не поехал бы – опять-таки в силу отсутствия долгой истории личных отношений.

Точно по этой же причине Путина, вероятно, не было и на самых заметных политических похоронах всего последнего десятилетия – прощании с Нельсоном Манделой в ноябре 2013-го, на которых Россию представляла Валентина Матвиенко.

Она же была во главе российской делегации и на состоявшихся в марте того же года похоронах Уго Чавеса – с которым, впрочем, у Владимира Путина были долгие личные отношения. Тогда он не смог поехать в Каракас – но уровень российской делегации был совершенно беспрецедентным: кроме Матвиенко, в ней были Лавров, Сечин, Чемезов.

Пожалуй, только прощание с Чавесом стало бы для Путина сочетанием личного с государственным. И вот теперь это совпало в случае с Шираком. Других французских президентов, кстати, от России почти всегда провожали на высоком уровне, но без участия первого лица.

Последний раз похороны бывшего президента Франции состоялись в январе 1996 года. Тогда прощались с Франсуа Миттераном. Хотя в Париж прилетели даже Фидель Кастро и Ясир Арафат, Россия была представлена довольно скромно. Но на предыдущие президентские парижские похороны, правда проходившие еще в советскую эпоху, из Москвы приезжал формальный глава государства Николай Подгорный, входивший тогда в руководящую «тройку» советских лидеров. Он представлял СССР в 1970-м на прощании с умершим уже в отставке генералом де Голлем и в 1974-м на похоронах его преемника Жоржа Помпиду.

Вообще сам ритуал больших государственных похорон президентов с участием большого числа иностранных лидеров появился немногим более полувека назад. До этого подобные церемонии касались только монархов. Да и развитие авиации изменило скорость сообщения между странами и континентами – до 50-х годов мало кто из иностранных гостей успел бы на церемонию прощания с усопшим.

Первой подобной общепланетной церемонией стали похороны Джона Кеннеди. Хотя они прошли на четвертый день после убийства, на них съехались представители более чем 90 стран, включая множество президентов и премьеров. От СССР был первый заместитель Хрущева Анастас Микоян, у которого состоялась беседа с новым президентом Джонсоном, ставшая первым контактом на высоком уровне за год, прошедший после Карибского кризиса. Уже тогда стало понятно, что подобные траурные церемонии являются хотя и печальным, но удобным поводом для контактов первых лиц или их представителей, особенно тогда, когда в обычных условиях их встреча практически исключена.

С тех пор это повторялось неоднократно. Последний раз в 2013 году на похоронах Манделы, когда Обама пожал руку Раулю Кастро (это рукопожатие сенатор Маккейн сравнил тогда с рукопожатием с Гитлером), что стало первым контактом на высшем уровне между США и Кубой за пятьдесят с лишним лет.

Хотя очень часто на подобных церемониях хозяева должны были думать о том, как не свести вместе заклятых врагов, специально рассаживая их на траурных мероприятиях подальше друг от друга, все же чаще похороны становились хоть и не местом примирения, то хотя бы поводом для возобновления давно прерванного диалога.

Не всегда удачного: в ноябре 1982-го в Москву на похороны Леонида Брежнева прилетел генерал Зия-уль-Хак, президент Пакистана. Контактов на высшем уровне не было уже много лет. Более того, страны находились в состоянии почти что войны, ведь именно на пакистанской территории базировались моджахеды-пуштуны, с которыми воевала в Афганистане Советская армия. Но встреча генерала и Андропова ни к чему не привела – конфликт только разрастался.

Но самая знаменитая история про переговоры на похоронах началась с отказа даже от рукопожатий.

В сентябре 1969-го в Ханое хоронили Хо Ши Мина и на церемонии прощания с ним присутствовали и советский премьер-министр Косыгин, и китайский вице-премьер Ли Сяньнянь. Контактов не только на высшем, но и вообще ни на каком уровне не было уже четыре года. А за несколько месяцев до этого между двумя странами произошел вооруженный конфликт на Даманском. Отношения достигли низшей точки: в Пекине всерьез рассуждали о вероятности советского нападения, а в СССР боялись того, что погрязший в «культурной революции» Китай устроит еще какую-нибудь провокацию.

Вьетнамцы рассадили Косыгина и Ли подальше друг от друга, но когда советский премьер увидел китайца, то приветственно кивнул ему (они были знакомы еще с 50-х годов). Ли не ответил «советскому ревизионисту», но Косыгин через вьетнамцев передал китайцам просьбу о встрече. Не с членом Политбюро ЦК КПК Ли Сяньнянем, а с китайским руководством в Пекине. И хотя китайцы не успели дать быстрый положительный ответ, Косыгин, уже улетев из Ханоя, получил его во время остановки в Ташкенте. Оттуда он вылетел в Пекин, где и состоялась его встреча с премьером Чжоу Эньлаем, вторым человеком в Китае. После этого контактов на таком уровне не будет три десятилетия, но тогда эта встреча помогла существенно сбавить напряженность в отношениях, убрать опасение прямого военного столкновения.

Год спустя Косыгин будет в Каире на похоронах Гамаля Насера – грандиозной церемонии, в ходе которой огромные массы египтян чуть не затопчут иностранные делегации. Именно Косыгин или Подгорный и представляли нашу страну на подобных мероприятиях, но очень редко и только когда речь шла о прощании с близким союзником или руководителем великой державы. За все годы из всех западных стран СССР был так высоко представлен только во Франции – дважды Подгорным.

А вот Леонид Брежнев, ставший в 1977-м и формальным главой государства, отправился проститься с иностранным руководителем только однажды – в мае 1980 года в Белград на похороны Тито. Смерть 87-летнего маршала собрала в столице Югославии руководителей почти всех ключевых стран мира – от Индии до Великобритании, от Италии до Китая. Впервые за 20 лет в одном месте оказались советский и китайский лидеры, но на фоне недавней китайско-вьетнамской войны и войны в Афганистане, шансов на встречу Брежнева и председателя Хуа Гофэна не было никаких.

Вместо Хуа Брежнев встретился с руководителем другого восточного соседа – Ким Ир Сеном. Уникальность встречи в том, что для Леонида Брежнева эта была вообще первая за 16 лет его правления встреча с северокорейским вождем, последний раз приезжавшим в Москву еще при Никите Хрущеве.

Похороны Тито стали предпоследними большими похоронами эпохи холодной войны, но Брежнев приехал на них потому, что его связывали с Иосипом Броз Тито почти четверть века знакомства и близких отношений.

Потом начался период, когда ездили уже не наши, а к нам – с момента смерти Брежнева в ноябре 1982-го и до кончины Черненко в марте 1985-го на Красной площади трижды хоронили генсеков: и каждый раз в Москву съезжались президенты, премьеры и министры со всего мира. Один только Джордж Буш-старший в качестве вице-президента тогда трижды возглавлял американскую делегацию.

В 90-е годы эпоха больших похорон закончилась не только у нас, но и на Западе. Не умирали не только действующие президенты великих держав, но и никто из великих отставников. За исключением Дэн Сяопина – но китайцы не проводят государственные похороны с участием иностранцев.

И поэтому, когда в феврале 1999-го умер совсем нестарый 63-летний король Иордании Хусейн, почтить его память неожиданно приехал Борис Ельцин. Хотя их не связывали тесные личные отношения, президент России внезапно решил поехать в Амман. Это была единственная его поездка на подобное мероприятие, и вполне вероятно его решение было связано с тем, что на похороны правившего почти полвека Хусейна собрались приехать три президента США (включая действующего Клинтона), Жак Ширак и многие другие руководители. Может быть, Ельцин захотел переговорить с ними, или просто в сложный для страны период решил подчеркнуть, что Россия тоже будет представлена на высшем уровне, что она полноценный участник клуба великих держав.

Мир сильно изменился за 20 лет – России не нужно сейчас никому ничего доказывать и демонстрировать. Нет необходимости и в случайных встречах, как в годы холодной войны, потому что отсутствие контактов на высшем уровне стало проблемой внешней политики США (как в случае с Ираном), а Россия как раз поддерживает отношения со всеми. Поездка Путина в Париж – это дань личного и государственного уважения памяти мудрого человека, в отношении которого слово «партнер» наш президент употреблял безо всякой иронии.